К годовщине первого освобождения Великописаревщины от немецко-фашистских  захватчиков                                        

   Когда началась Великая Отечественная война, мне исполнилось только 15 лет.

   Приучен я был вставать рано. Поэтому после того, как началась война, слышал, как утром жёны, матери, сёстры оплакивали тех, кому уже была повестка явиться в военкомат. 22 июля был призван в армию мой дядя Евстафий, 1922 года рождения, который потом стал офицером-командиром роты и погиб в бою на Курской дуге летом 1943 года. 22 августа 1941 года был призван брат Никита, который в восемнадцатилетнем возрасте погиб в декабре 1941 года при обороне Москвы. 1 сентября 1941 года был мобилизован мой отец, который погиб в 1941 году под Ростовом.

   И когда наше село оккупировали немцы (19 октября 1941 года), то власть оккупантов заставила население вручную молотить деревянными цепями скирды, которые наши не успели убрать. Зерно забирала власть оккупантов, а солому – тот, кто молотил. Всё это дало мне возможность в хорошем состоянии зимой 1941-1942 годов продержать корову и жеребёнка. Всё лето 1942 года мой воспитанник жил на пастбище, а я за это время заготовлял корм на зиму 1942-1943 годов. К зиме жеребёнок выглядел как взрослая лошадь, и зимой 1943года я стал возить на из леса дрова, а иногда лесоматериал.

   События которые происходили на фронтах Великой Отечественной войны, нам не были известны. Но во второй половине февраля по всем просёлочным дорогам потянулись обозы немецких и венгерских войск на запад. Мы поняли, что оккупанты отступают. Зима 1943 года была холодная и снежная. Первого солдата Красной Армии я увидел 23 февраля, а наш Великописаревский район был освобождён 22 февраля. Ми видели, как утомлены боями и походами наши солдаты и тягловая сила – лошади. Тылы тогда отстали от передовых частей. Мы не знали, что немцы с запада подтянули 27 дивизий, в том числе 5 танковых и 4 марта начали контрнаступление. 8 марта отступающие части Красной Армии уже шли на восток через сёла. Того же 8 марта к нам во двор попросилась отдохнуть группа солдат с офицером. У них маленькая ростом лошадка тянула 2 пулемёта «Максим» и другое военное снаряжение. Лошадка была истощена и вся в струпьях, больная. И дальше тянуть свой груз видимо, не смогла бы. Вот тогда пришло мне в голову помочь этим солдатам. Я офицеру (скорее всего это был командир взвода) предложил отдать своего жеребца. Когда я его вывел из сарая, то солдаты настолько возрадовались, что я тоже был взволнован, так как они пожимали мне руки и целовали.

   Ту забитую и истощённую лошадку, на которой добрались до моего двора, они оставили мне. Мы с дедушкой который жил по соседству, решили её вылечить и откормить. Этот «сибирячёк», как мы его прозвали, очень помог нам в обработке огородов, заготовке сена и в другой работе. Когда нас 8 августа, после разгрома немецко-фашитских захватчиков под Курском, освободили, то эту лошадку я сдал в колхоз, где она ещё много проработала.

                                                                  Пётр Шелепов