Общество лишь тогда может рассчитывать на реальную защиту со стороны милиции, когда сама милиция будет чувствовать себя защищенной.

— Петр Николаевич, сейчас в очередной раз говорят о реформах чуть ли не в каждой сфере деятельности государства. Активней всех — министр внутренних дел Аваков, который изо всех сил рекламирует реформу МВД. Дайте свою оценку этим изменениям. Получится ли в этот раз?

— Давайте сначала определимся, что собой представляют нынешние правоохранительные органы. Вернее, во что они трансформировались за годы независимости в рамках образовавшейся буржуазной политической системы. Прокуратура, СБУ, суды и прежде всего милиция из органов по обеспечению правопорядка в обществе, защищающих права и свободы граждан, превратились в структуры по обслуживанию тонкой прослойки олигархов, в подразделения по охране интересов и капиталов отдельных бизнес-семей и кланов.

Приватизировав собственность (заводы, фабрики, промышленную и коммунальную инфраструктуры), а также власть, финансово-промышленные магнаты приватизировали и правоохранительные органы, в т. ч. милицию.

Что касается майдана, то он напрочь разрушил правовые основы самой государственности, добив окончательно — пусть и буржуазную, пусть и плохонькую, но какую-никакую систему правоохранительных органов. Дискредитированная милиция в условиях анархии не только перестала выполнять свои основные функции, но и в значительной степени оказалась вытесненной из сферы своей деятельности частными вооруженными формированиями, которые финансируются отдельными олигархами и используются ими в личных интересах, в т. ч. и для давления на власть как государственный институт.

Так что нет ничего удивительного в том, что сегодня милиция растерянна и дезориентирована. Она не знает, на что опираться. Будни милиции — это полное неприятие ее обществом, ее люстрация, уголовное преследование тех, кто пытался обеспечивать порядок в дни т. н. майдана. Из правоохранителей слепили образ врага. Милиционер стал отрицательным героем.

Справедливости ради замечу, что майдан — лишь последняя капля в этом процессе, просто очень мощно поддержанная информационно. А процессы эти начались много лет назад, и системно реформированием правоохранительных органов никто не занимался.

Практически каждый глава МВД делал те или иные громкие заявления, некоторые даже озвучивали некие концепции реформ, но дальше слов дело не шло.

Причин тому много. Это и отсутствие прежде всего четкого понимания того, какая модель больше всего подходит Украине. Предлагали то немецкую, то грузинскую, сейчас говорят о польской, совершенно забывая, что просто скопировать зарубежный опыт без учета местных особенностей не получится. А детальным анализом состояния дел в органах никто не занимался. И самое главное — все скромно молчат об источниках финансирования. Их никто не обозначил, хотя даже студенту понятно, что реформа правоохранительной системы — дорогой проект.

Честная милиция невыгодна власти

— Но не может же ситуация оставаться такой и дальше! Люди требуют перемен.

— Честная милиция невыгодна власти, и это основная причина, почему громкие реформаторские заявления не имеют ничего общего с реальностью. Честная милиция не нужна была и прежней власти, не нужна и нынешней. Кто будет менять систему, если сам пострадает вследствие этого! А коррумпированной, погрязшей в «темах-схемах» структурой управлять легче. Ведь каждый ходит под дамокловым мечом — не выполнит задачу руководства, сразу достанут из-под сукна заготовленные на него материалы для уголовного дела.

Изменение внешних атрибутов нужного эффекта не даст. Ведь от смены названия или форменной одежды не поменяется отношение людей к милиции. Необходимо изменение ценностных установок: когда милиционер осознает, что он олицетворение власти, и понимает ответственность, когда он станет относиться с уважением к себе и лояльно к своей структуре, когда система поощрения и профессиональной подготовки позволит отбирать в ряды милиции лучших. Тогда милиционер будет уважать граждан и качественно выполнять свою работу. А это основные условия для возврата доверия.

— Так вот реформа МВД и вернет это доверие, такова же цель?

— Цель — да. Но у нас реформу начинают не с начала, а с конца. Ведь невозможно создать эффективную милицейскую структуру, не поменяв кардинально всю систему правоохранительных органов, — судебную, систему органов прокуратуры. А об этом разработчики концепции реформы МВД говорят пока лишь в теории, откладывая эти этапы на потом.

Будет ли милиционер проявлять рвение в задержании преступника, если четко понимает, что прокурор может заставить того отпустить, а если нет, то вопрос «решат» в суде?

В итоге мы имеем целую правоохранительную армию из сотен тысяч сотрудников, которые сначала думают о том, как угодить начальству и добыть себе денег, а уж потом — как раскрыть преступление.

Ни в коем случае не хочу бросить тень на честных сотрудников МВД, которых немало. Но беда в том, что сложившийся порядок ломает самых стойких и принципиальных. Представьте среднестатистического честного молодого лейтенанта, который уходит на службу в семь утра и возвращается домой затемно. Семья его практически не видит, а в конце месяца он приходит домой, опустив глаза и держа в руках зарплату аж в две тысячи гривен! Риторический вопрос: как долго он будет честным и неподкупным?

Демократия это не вседозволенность

Отдельный вопрос — формирование у граждан уважения к закону. Это то, чем государство давно не занимается. Более того, всячески способствует правовому нигилизму. Это выражается и в публичной риторике политиков, и даже в бытовых мелочах.

Когда кого-то штрафуют за стоянку под знаком, а перед ним вдоль Верховной Рады стоит десяток автомобилей «неприкасаемых», невозможно объяснить гражданину, почему им можно, а ему нельзя. И именно в этом кроется корень всех проблем.

Равенство перед законом это не громкий лозунг. Это то, на чем стоит реальная демократия. Ведь на Западе демократию понимают не как вседозволенность, а как равенство всех перед законом. И никого не возмущает, когда за незаконный митинг под Белым домом в Вашингтоне задерживают конгрессменов, а сегодняшние украинские депутаты позволяют себе топором вырубать дверь в кабинет мэра города, и милиция не вмешивается. Хотя имеет на это право.

Ведь депутатская неприкосновенность касается только особого порядка привлечения к уголовной ответственности. Никто не мешает оштрафовать депутата за нарушение правил дорожного движения или физически пресечь беспредел очередного «слуги народа», который потерял голову от своего статуса.

Более того, такие наглые, циничные, в конце концов опасные для окружающих выходки представителей власти(!) не встречают не то что осуждения, но даже порицания большинства государственных и политических руководителей, гарантировавших обществу «демократию по европейским стандартам».

Потому милиционер и боится. Боится разгона начальства, боится увольнения, боится, что его самого привлекут к уголовной ответственности.

Ведь закон «О милиции» не так плох, но сотрудник по нему не действует. Телефонное право давно заменило для него все кодексы и законы. Это произошло не сегодня или вчера.

Это путь в два с половиной десятка лет: от милиции, которая вызывала у граждан уважение, до милиции, которую воспринимают как угрозу для общества.

Я далек от того, чтобы идеализировать милицию советского образца. Мы помним, как она иногда добивалась показателей, мы помним, почему у граждан было уважение к закону. Оно во многом базировалось на страхе. Но колоссальное внимание уделялось профилактике и работе с несовершеннолетними. А это основа эффективной правоохранительной системы. Массовыми были и подвиги людей в погонах. Но украинская милиция, к сожалению, унаследовала от советской как раз худшее — систему показателей, которую отменяют лишь на словах, и репрессивные методы работы. А быть человечным и честным стало немодно — поменялись ценности.

Создать нового стража порядка

— Проблем много, что и понятно. Но есть ли выход из ситуации? Можно ли заставить людей снова поверить милиции?

— В Украине менялись парламенты и президенты, и каждый раз при смене власти предлагались реформы МВД, которые никакого отношения к гражданам не имели, поскольку проводились не в их интересах. Иначе и быть не могло. Любая реформа может быть действенной только в том случае, когда изменяется сама система власти и обеспечивается контроль над ней со стороны общества. Только такие кардинальные перемены могут вернуть человеку веру в то, что, обратившись за помощью в милицию, он ее получит.

Поменяются названия, сократят/объединят/упразднят какие-то подразделения. Но нет ответа на главные вопросы: как планируется менять моральные ценности, мотивацию человека в милицейских погонах, и есть ли финансовая основа для кардинальных реформ?

С чего же нужно начинать? Говорят, иногда легче построить новое здание, чем отремонтировать старое. И коммунисты уверены, что это как раз тот случай. И перемены нужно начинать с глубоких изменений в системе профессиональной подготовки.

Некогда популярные милицейские вузы давно потеряли свой престиж. Туда идут или дети милиционеров (и это было бы неплохо, если бы они часто не несли с собой все те недостатки, которые впитывают от отцов), или те, кто не сумел поступить в более востребованные учебные заведения.

А каково качество образования? Наверное, не хуже и не лучше, чем во многих других вузах, которые давно стали просто местом получения диплома, а не реальных знаний. Но зачем, скажите мне, 4—5 лет готовить в институте МВД юриста широкого профиля?

Мне как гражданину не столько важно, чтобы милиционер рассуждал о континентальной системе права, а бабушке в селе все равно, говорит или нет ее участковый по-английски. Но мы все вместе хотим, чтобы милиционер был человеком с высокими моральными принципами, способным защитить нас физически, найти преступника, ограбившего наш дом, и доказать его виновность в суде. Т. е. людям нужен профессиональный страж порядка, а не правовед с размытыми знаниями и отсутствием практических навыков. Далекая от реалий теория забывается на второй день после выпуска.

Во всем мире полицейские вузы готовят специалистов узкого профиля — для правоохранительной деятельности. А уже во время службы полицейский проходит дополнительное обучение — в зависимости от должности, на которую претендует. Но при этом не следует забывать, что та система подготовки, которая существует сегодня в развитых странах, уже существовала в УССР: школа милиции, академия МВД, юрфак. Что-то новое — это очень часто хорошо забытое старое. Здесь именно такой случай.

Разорвать замкнутый круг

В вузах специалисты получают конкретные профессиональные навыки. Именно с учебного заведения будущему милиционеру прививаются базовые ценности, которые необходимы для построения эффективной, работающей системы. А какие ценности будут у курсанта в погонах, который платит 100 грн., чтобы сдать зачет? Он уже готов так же «зарабатывать», и придя на работу в райотдел.

Это замкнутый круг: система размытого образования; преподаватель с низкой зарплатой, который берет взятку у курсанта, а тот с удовольствием ее дает, чтоб не учить ненужные и неинтересные ему предметы; молодой сотрудник, изначально понимающий, что не сможет жить на зарплату и соответственно готовый брать взятки; отношение к гражданам, которое у него формируется под влиянием старших товарищей; ненормальное отношение начальства к сотрудникам; звание — за деньги; продвижение по службе — за деньги; прессинг прокуратуры.

И наконец, самое страшное — неистребимое, извините за слово, но я услышал его от одного молодого милиционера — «решалово» (это когда сотрудник милиции умышленно создает проблемы, например, предпринимателю, а потом сам же их и «решает» за «откупные», то есть взятку. При этом он делится с начальством, оставаясь безнаказанным.)

Хочет ли милиционер так жить? Уверен, что далеко не каждый. Кто-то идет осознанно, кто-то отсеивается в первые годы службы, кто-то остается, принимая это как неизбежность, но не переходя какую-то грань, которую сам для себя определил.

Жесткий отбор в правоохранители, уверен, невозможен без четкой мотивации кандидата. И тут невозможно обойтись без, пожалуй, самой важной составляющей: материального обеспечения. Зарплата стража порядка должна быть достаточной для того, чтобы он думал о работе, а не о том, чем ему платить за жилье или как купить ребенку молоко подешевле. Все реформы будут пустым сотрясанием воздуха, пока мы четко и на законодательном уровне не зафиксируем достойную оплату милицейского труда.

Я предвижу скептические комментарии по этому поводу. Дескать, плати милиционеру хоть десять тысяч гривен, а он все равно не откажется от более значительной суммы. Однако достаточно высокая материальная защищенность сотрудника даст возможность, во-первых, отбирать кандидатов на серьезной конкурсной основе, отсеивая «сомнительных». Во-вторых — безжалостно вычищать людей, склонных к коррупции, ведь при достойной зарплате появится внушительная «скамейка запасных».

К материальному обеспечению необходимо добавлять бонусы в виде профессиональных льгот. Например, долгосрочный беспроцентный кредит государства на жилье с его погашением в течение всей службы, возможность полной или частичной оплаты расходов на обучение детей, на лечение и т. д.

Но этих льгот страж порядка должен незамедлительно лишаться в случае нарушения закона. Позарившись на взятку, он в одно мгновение потеряет все! Выбирай: социальная защищенность, достойная оплата труда, реальная перспектива жить в собственной квартире или сиюминутная выгода и жесткое уголовное наказание.

Отобрать самых достойных мы сможем лишь тогда, когда человек не будет существовать на свою зарплату на грани выживания. Иначе все пойдет по старому порочному кругу: поиск дополнительного заработка, обходные пути, готовность «порешать» вопросы.

Каков он, «европейский образец»?

— То есть вы считаете, что будущего у существующей правоохранительной системы в ее нынешнем виде нет?

— Очевидно, что существующая система прогнила, и это ветхое здание под названием милиция уже рушится и похоронит под обломками многих — и правых, и виноватых.

Государство пока не может предложить кардинальное решение проблемы. Латать уже невозможно, нужно шить заново.

Одним из решений, считает Компартия Украины, могло бы быть также создание параллельных правоохранительных структур, которые на первоначальном этапе фактически дублировали бы работу уже существующих. Это можно было бы делать поэтапно, вкупе с изменениями системы подготовки милиционеров. За счет преподавания им только специальных знаний срок обучения можно было бы реально сократить значительно (впоследствии знания при необходимости можно пополнять на курсах повышения квалификации в зависимости от выбранного направления работы). Сейчас же нередки случаи, когда, отучившись в институте на следователя, выпускник попадает в участковые.

Например, как ни назови ГАИ, доверия к службе не вернуть. Ненамного лучший имидж имеет и патрульно-постовая служба милиции, с которой сотрудников Госавтоинспекции собираются объединить. Что поменяется? Прежние люди, с прежней зарплатой и прежним менталитетом. Просто теперь патрулируют вместе. У них поменяются методы работы? Люди будут относиться к ним с большим доверием? Сильно в этом сомневаюсь.

Но новая структура, со вновь набранным кадровым составом, могла бы действительно работать эффективно, имей ее сотрудники необходимую подготовку и достойную зарплату. Это не значит, что всех старых нужно выбросить на улицу. Конечно, кто-то отсеется, но часть сможет войти в новую структуру при условии выполнения определенных требований: пройти обучение (реальное, а не формальное), повысить квалификацию и неформально принять новые правила.

Т. е. не новые сотрудники будут вливаться в старые коллективы, где уже сформирована система коррупционных отношений, а старые должны вливаться в новую структуру, где система ценностей будет уже иная, и белая ворона с, образно говоря, черными привычками, быстро выделится из общей массы. Конечно же, при создании нормальных (в т. ч. и финансовых) условий работы антикоррупционный контроль должен быть усилен.

Пока МВД рисует прожекты построения милиции/полиции европейского образца, в стране наблюдается разгул преступности. Этому способствует и общее ощущение анархии, и отток из милиции профессионалов уголовного розыска, УБОП, следственных органов. Это и из-за боязни милиционеров расследовать некоторые преступления, опасаясь нарваться на очередных активистов, которые «стояли на майдане». Ведь в таком случае у правоохранителей есть все шансы попасть под колесо люстрации.

Хотя они и радостно рапортуют о снижении количества преступлений в стране в целом, вновь жонглируют цифрами. Насколько корректны сравнения с прошлым годом, если отпал Крым, а часть Донецкой и Луганской областей не контролирует Киев?

Тем не менее есть и некоторые данные. Только за первое полугодие 2014 г. уровень преступности среди несовершеннолетних вырос на 57,1%! И более половины совершенных ими преступлений — тяжкие и особо тяжкие.

Есть у меня данные и по Киеву. В столице с начала года совершено 295 разбойных нападений. Почти на треть больше, чем в прошлом году.

Такой рост оправдывают войной, но это лишь один из факторов. Цифры скорее говорят о неэффективной работе правоохранителей, которые не понимают, как им действовать в сложившихся условиях.

Показательный пример — совсем недавняя стычка милиционеров с активистами, которые на столичных Осокорках решили воспрепятствовать строительству торгового центра.

С обеих сторон газ и дубинки, несколько избитых милиционеров и протестующих. Итог — министр отстранил начальника райуправления милиции, начата проверка. И МВД заявляет: конечно, протестующие провоцировали милиционеров, но и милиционеры не правы. Т. е. ни вашим ни нашим. Какой сигнал дает власть обществу?

Не очень понятно, как теперь вести себя среднестатистическому милиционеру, когда в него кидают камни, травят его газом и пытаются сбить с ног. Очевидно, что стражи порядка и так достаточно деморализованы после майдана и последующих обвинений.

Причем задержанных на Осокорках хулиганов оформили по достаточно легкой админстатье, что в свою очередь является демонстрацией беззащитности рядовых милиционеров. Выходит, что «активисты» — даже если они нацелены на явную провокацию — отделаются легким штрафом. А милиционер, пытавшийся их утихомирить, вполне может лишиться работы или пойти под суд! Но не надо при этом забывать, что обе противоборствующие стороны — и так называемые активисты, и милиционеры — на самом деле защищали интересы различных олигархических групп Киевсовета.

Недоверие к милиции порождает нежелание выполнять законы. Ну а чем заканчивается анархия, объяснять не надо.

Если подобная практика продолжится, то скоро нас ожидает полный коллапс правоохранительной системы — с самых низов. Ведь даже рядовому сержанту надоест быть вечным, извините, козлом отпущения.

И, кстати, забор застройщика на Осокорках в Киеве снесли повторно и сожгли. На этот раз милиция не вмешивалась.

Тут суть даже не в том, правы застройщики или жители Осокорков. Главное, повторю, милиция не вмешивалась, т. е. по сути отказалась правовыми методами пресечь нарушение общественного порядка. Она уже не верит в их эффективность и в свое право применить их.

И это — путь к полной анархии в стране.

Сергей Бурлаченко